– Для этого существует Метрополитен-музей, – заметил Корнель.

– Новое здание находится слишком далеко от центра – с таким же успехом можно ездить посмотреть на картины в Канаду. Думаете, швея, пекарь или кузнец могут позволить себе потратить время и деньги на такую поездку?

Свекор внимательно смотрел на Альву, сложив руки домиком на внушительном животе:

– И у вас есть предложение?

– Мне кажется, я знаю, с чего мы можем начать. – Альва взяла свиток, лежавший под стулом. – Нью-Йорк сейчас немного напоминает Флоренцию до того, как Медичи стали покровителями искусства во всех его проявлениях – начиная с архитектуры. – Она развернула свиток и продемонстрировала публике. – Мы спроектировали этот дом вместе с Ричардом Хантом.

– Больше похоже на замок, – заметила Лила.

– Да, мы вдохновлялись замком Шенонсо, в котором одно время жила Екатерина Медичи. На изображении вы видите, как здание будет смотреться на Пятой авеню. Конечно, это всего лишь набросок, но он передает…

– И какой цели оно будет служить? – спросил мистер Вандербильт.

– Оно станет новой резиденцией Уильяма Киссэма Вандербильта.

– Альва! – ахнул Уильям.

– Ваш дом? – Джордж подошел, чтобы рассмотреть рисунок.

– Вот так заявление! – удивился мистер Вандербильт.

– Да, это заявление. И я считаю, вам тоже нужно заявить о себе. То есть построить особняк в своем любимом стиле. И вам, Корнель. Мы все должны обставить свои дома самым изысканным образом. Эти здания станут произведениями искусства, которыми смогут любоваться все без исключения. Кроме того, мы обеспечим работой ремесленников и художников – нам ведь будут нужны каменщики, плотники, кузнецы, швеи, художники, скульпторы – подумайте об уровне безработицы.

– А мне нравится ваша идея, – подала голос миссис Вандербильт.

– Мама, может, вам это и нравится, – вмешался Корнель, – однако Альва предлагает совершенно нецелесообразные вещи. Мы должны простить ей то, что она недооценивает стоимость своего плана.

– Стоимость немалая, – покачал головой мистер Вандербильт. – Но ваше рвение мне нравится. – Он понимающе улыбнулся Альве. – Ну а теперь, кажется, пора переходить к ужину.

Все поднялись со своих мест, и беседа возобновилась. Уильям подошел к Альве и строго произнес:

– Вы должны были сперва посоветоваться со мной.

– Да, я знаю, но… Джентльмены! – воскликнула она. Все обернулись. – Я… заранее прошу прощения, я не хочу никого обидеть, но вынуждена признать, что меня удивила ваша недальновидность. Даже расстроила, если говорить начистоту. Командор наверняка сейчас смеется в могиле из-за того, что вы не можете распознать прекрасную возможность, когда ее буквально принесли вам на блюдечке.

– Достаточно, – процедил Уильям, беря Альву за руку.

Корнель еще не остыл.

– Дед никогда бы не потратил на это свои деньги.

– Вы ошибаетесь. Его гениальность заключалась в том, что он знал, какие действия предпринять, чтобы заработать не только состояние, но и добрую славу. С состоянием дела у вас обстоят хорошо. А вот добрая слава может кануть в Лету, если ни один из вас не постарается ее сохранить.

– Уильям, тебе лучше придержать свою…

– Продолжайте, – велел мистер Вандербильт Альве, жестом заставив Корнеля замолчать. – Вы сказали, что придумали это вместе с мистером Хантом. Что это даст ему?

– Хороший заработок, что же еще, – не унимался Корнель.

– Мистер Хант считает, что угол Пятьдесят второй улицы и Пятой авеню – идеальное место для нашего дома, – ответила Альва. – Новая церковь Святого Патрика станет своего рода архитектурным столпом этого района. Также он полагает, что, поскольку на Пятидесятых улицах пока нет никаких выдающихся сооружений, в основном они застроены многоэтажными домами сестер Джонс, а вдоль Пятой авеню идет парк, мы зададим тон всему району.

– Отец… – снова подал голос Корнель.

– Я хочу выслушать, – прервал его мистер Вандербильт. – Ее замечания по поводу нашей доброй славы небезосновательны. – Он подошел к Альве и рассмотрел рисунок, на котором были изображены все башенки, окошки и чугунные украшения ее будущего замка. – Как вы собираетесь платить за него? Я бы не хотел, чтобы ваш супруг продал еще больше своих акций.

Альва ждала этого вопроса.

– За дом заплатите вы. И за дом Корнеля тоже. Во-первых, у вас достаточно средств, и во-вторых, это ведь, как говорится, целесообразное вложение средств в недвижимость, не так ли?

Все уставились на Альву, словно она вдруг заговорила на иностранном языке. И это было… довольно приятно.

Она продолжила:

– Представьте, что будут писать о вас в газетах: «Уильям Генри Вандербильт, покровитель Нью-Йорка, человек, который перестроил Манхэттен». Но вам придется действовать быстро, если вы намерены опередить остальных.

– Каких остальных?

– Тиффани. Рокфеллера. Ленокса. – Альва повторила слова Ричарда. – Мистер Хант сообщил мне, что подобные планы у них на уме.

Мистер Вандербильт и бровью не повел.

– Должен сказать, это весьма смелое предложение…

– Прошу прощения, отец, – вмешался Уильям, глядя на Альву из-под насупленных бровей. – Это моя вина. Если бы я знал, что она собралась…

– …и мне жаль, что я не додумался до этого самостоятельно, – закончил свою мысль мистер Вандербильт. – Так, вы говорите, Пятидесятые улицы?

Альва кивнула:

– Да, пока они к вашим услугам.

– Хм… Достаточно близко к парку, можно ходить на прогулки. Кроме того, супруга постоянно твердит, что купленные картины уже негде развешивать. Я же не могу просто складывать их вдоль стен… Трястись над деньгами и превратиться в старого Астора, который ходил в банк, в то время как нормальные люди ходят к внукам? Как я уже говорил, я не намерен взваливать на своих детей груз, который взвалил на меня мой отец.

– Вы могли бы построить себе хорошую галерею, – заметил Джордж. – И библиотеку.

– Действительно. Ладно, вы меня убедили. Давайте подадим пример другим, и, кто знает, может быть, из этого города и выйдет толк. Завтра утром первым делом обсужу все со своим агентом.

Альва на радостях расцеловала его.

– Вы очень мудрый и щедрый джентльмен. Все так скажут.

Не привыкший к столь страстным проявлениям чувств, мистер Вандербильт зарумянился.

– Посмотрим, может, и девочкам что-нибудь построим, – добавил он, указав на Маргарет и Эмили – старших дочерей. Младшим – двум дочерям и двум сыновьям, – по всей видимости, пока стоило запастись терпением. – Договорились? Договорились! А теперь давайте наконец поужинаем!

Уильям перехватил взгляд своей жены и подмигнул.